Хвост в виде кошачьего маятника.
Я начинаю свыкаться с мыслью, что 11 дней это не много...
На двенадцатый день ты вернёшься... А я постараюсь сделать максимум дел, чтобы с тобой уже вздохнуть свободно.
Завтра вечером провожу тебя на поезд. Мне одновременно радостно и грустно. Ты отдохнешь и развеешься. Мы очень-очень соскучимся друг по другу. Ты вернёшься... Это будет так здорово. Грустно только, что ты будешь так далеко и я не смогу к тебе вырваться, и что ты будешь тоже немножко грустить и скучать...
Знаешь, сегодня я, наверное впервые в жизни, подумал: "Господи, спасибо, что этот человек есть. Что он есть у меня!". У меня даже возникло желание пойти в Храм и помолиться за это. За тебя. Я никогда не был религиозен, а тут... Странно как-то.
Я люблю тебя...
А вчера мы долго и серьёзно говорили, ты нервничал перед этим разговором, потому что готовился к любому итогу. Родной мой человек, если мы говорим и хотим договориться и услышать друг друга — мы услышим. Уже много месяцев (это, наверное, немного?)) я живу тобой, мыслю о тебе, дышу тобой, люблю тебя. Я люблю тебя. Почему-то здесь это выглядит неуместно-пафосно... Но ведь так и есть.
А ещё у нас заводятся свои традиции и привычки. Теперь мы в порядке рандомной очереди (кому захотелося тот и...) читаем друг другу "Дочь Монтесумы" и "Лолиту". Как там было? Ло-ли-та (три раза язык мягко ударяется в зубы)... Ха... твоё имя мягко перекатывается на языке и оставляет привкус молочной пенки от капучино... Только я не болен тобой. Я люблю тебя.
Ты уедешь почти завтра. И вернёшься очень скоро. Я встречу тебя на вокзале. Я. Тебя. У-ви-жу.
Я люблю тебя, чудо моё... Это ты чудо, а не я, но ты не веришь и не понимаешь. Мы в чем-то похожи, наверное, даже во многом...
На двенадцатый день ты вернёшься... А я постараюсь сделать максимум дел, чтобы с тобой уже вздохнуть свободно.
Завтра вечером провожу тебя на поезд. Мне одновременно радостно и грустно. Ты отдохнешь и развеешься. Мы очень-очень соскучимся друг по другу. Ты вернёшься... Это будет так здорово. Грустно только, что ты будешь так далеко и я не смогу к тебе вырваться, и что ты будешь тоже немножко грустить и скучать...
Знаешь, сегодня я, наверное впервые в жизни, подумал: "Господи, спасибо, что этот человек есть. Что он есть у меня!". У меня даже возникло желание пойти в Храм и помолиться за это. За тебя. Я никогда не был религиозен, а тут... Странно как-то.
Я люблю тебя...
А вчера мы долго и серьёзно говорили, ты нервничал перед этим разговором, потому что готовился к любому итогу. Родной мой человек, если мы говорим и хотим договориться и услышать друг друга — мы услышим. Уже много месяцев (это, наверное, немного?)) я живу тобой, мыслю о тебе, дышу тобой, люблю тебя. Я люблю тебя. Почему-то здесь это выглядит неуместно-пафосно... Но ведь так и есть.
А ещё у нас заводятся свои традиции и привычки. Теперь мы в порядке рандомной очереди (кому захотелося тот и...) читаем друг другу "Дочь Монтесумы" и "Лолиту". Как там было? Ло-ли-та (три раза язык мягко ударяется в зубы)... Ха... твоё имя мягко перекатывается на языке и оставляет привкус молочной пенки от капучино... Только я не болен тобой. Я люблю тебя.
Ты уедешь почти завтра. И вернёшься очень скоро. Я встречу тебя на вокзале. Я. Тебя. У-ви-жу.
Я люблю тебя, чудо моё... Это ты чудо, а не я, но ты не веришь и не понимаешь. Мы в чем-то похожи, наверное, даже во многом...